01.04.2012
Евгений ДАНИЛОВ. Из стихотворений к пьесе «Восемнадцатый год»
«Белая гвардия, путь твой высок.»
Марина Цветаева
1.
Я умереть хочу в бою,
Упав лицом в траву густую…
Всем быть у Господа в раю,
Кто т а к погиб за Русь Святую.
Упасть в траву, раскинув руки,
И знать, что Правда – за тобой…
Ведь мне не пережить разлуки
С российской горестной землей…
2.
Я молиться буду за Вас,
Вы сказали, обняв меня.
Чтоб в самый тяжелый час
Господь тебя спас из огня.
Чтоб был неточен прицел,
И пуля мимо прошла…
И печально на нас смотрел
Распятый Христос из угла.
И ладанку с русской землей
Вы повесили мне на грудь…
«Ничего плохого с тобой
Не случится… Ну, с Богом! В путь…»
К а к смотрели Вы на меня,
Мне скатилась слеза на погон;
И я вышел седлать коня –
В эту ночь я ехал на Дон.
3.
Последняя ночь
За дверью – смерть и забытьё,
Но не смотри с тоской и мукой;
Склонись – и поцелуй её
Перед последнею разлукой.
Ты не вернешься никогда,
Не будет встреч, объятий страстных…
Темна во облацех вода,
Но это нам до боли ясно.
Шагни за дверь, не бросив взгляд,
О прошлом не грустя ни мало;
Всё было просто год назад,
И жизнь так много обещала.
4.
Фронтовой мотив
Не предадим Россию-мать;
Вперед – за Родину и веру,
А если выйдет умирать,
То так – как должно офицеру.
И надо, страх осилив, встать,
Поднять редеющую роту,
И попытаться добежать
Поближе к вражескому доту.
Все пули метят прямо в лоб,
И рядом падают солдаты,
Всё, добежал, пожалуй, стоп,
Тут хватит для броска гранаты.
Не до словес про честь и долг,
Зашелся дот в трескучей гамме;
Бросок – и пулемет замолк,
Нет, всё же Бог сегодня с нами.
Ну вои и всё – теперь пора
Нам постоять за Русь святую,
И, грянув русское «ура»,
Ударить дружно в штыковую.
Не предадим Россию-мать,
Вперед – за Родину и веру,
А если выйдет умирать,
То так, как должно офицеру.
5.
Эпизод или издержки производства
Звон в ушах, в мозгу – прострация,
Ведь прорезал смрад и тьму
Голос сверху – ликвидация,
Выходи по одному!
…Да, сбываются пророчества,
Жизнь безумно коротка;
В списке я за их высочеством,
Вот уж вниз пошла рука…
Долго тянутся мгновения,
Обрываясь криком «пли»!..
Кто у нас теперь в имении?
Что с maman и Натали?
. . . . . .
Он лежал с улыбкой ясною,
Весь прекрасный словно Бог…
И сочилась струйка красная
На затоптанный снежок…
Он лежал, о том не ведая,
Что расстреляна родня,
А в имении с победою
Воцарилась матросня.
6.
Чекист
Обыски, аресты и расстрелы,
Чай крепчайший, чтобы не уснуть.
От такой работы ошалело
Сердце бьет в прокуренную грудь.
Снова нескончаемы допросы,
Им исход – как правило – один;
И ответы сходны, и вопросы:
«Имя?.. Год рожденья?.. Дворянин?..»
При облаве взяли офицера,
Что ж, опять прибавилось хлопот,
Но молчит четвертый день, холера,
Завтра ж первым он пойдет в расход.
Выспаться б, забыть про все допросы…
«Так к кому письмо везли вы, граф?..»
Непрерывно курит папиросы
Кандидат недавний римских прав…
Снова ночь… И снова дел немало,
Неприятно пахнет черный хром;
Список длинен, и рука устала
Помечать фамилии крестом.
7.
Песня революционера
Я буду знать – в кого стрелять,
В кого штыком ударит с ходу,
Когда пора настанет дать
Свободу русскому народу.
Когда на Русь беда нагрянет,
И зазвонят во все звонки;
От грез расслабленный восстанет,
И мы к стволам примкнем штыки.
А ты сидишь на мягком стуле,
И знать не ведая о том –
В кого всадить ты должен пулю,
И заколоть кого штыком.
А ты сидишь, того не видя,
Что много злобы у людей;
Обида тянется к обиде,
И чаша гнева всё полней.
И чашу переполнить чтобы,
Чтоб полный провести расчет,
Совсем немного нужно злобы –
И всё обратно потечет.
1983-1987
