|
Давненько мне не доводилось читать по-настоящему мужской прозы. С чисто мужскими достоинствами и, пожалуй, чисто мужскими недостатками.
Кто же писатель, впечатлениями о коем я не могу не поделиться? Елена Семенова – молодая и красивая женщина. (Просьба не путать эту Семенову с автором написанного на онучах фэнтези. Семеновы – фамилия в отечестве не редкая, всякие среди них попадаются.)
Только вчера я дочитала трехтомный роман-эпопею «Честь – никому». (Издательство «Традиция», конец 2010 года.) Чтение заняло более недели. А написание, как сказала мне при личном знакомстве Елена, длилось не больше не меньше, как десять лет. Господи, как же это радостно, что в сегодняшнем дне еще кто-то работает – так, еще кто-то воспринимает смехотворно оплачиваемый писательский труд действительно всерьез! Значит, мы еще люди.
А меньшего срока бы и недостало, чтобы действительно свободно сориентироваться во всех перипетиях Гражданской войны: обоих Ледяных походах (кто сегодня хотя бы знает, что их было два?), боях за Поволжье, взятии и утрате Царицына, правлении Колчака в Сибири, усилиях барона Врангеля в Крыму, значении Каховки и Перекопа, походе на Москву, продвижении СЗА? А следом за этим тянется необходимость знать в подробностях военные биографии белых вождей на фронтах Первой мировой, знать опять же военные кампании и этой огромной войны…
Елена Семенова написала классический роман-эпопею. Роман-противоядие в стране, где столько лет вбивали в читательские головы «Хождение по мукам». Впрочем, эпопея ли творение сталинского лауреата Алексея Николаевича Толстого (или же Алексея Алексеевича Бострома, кто его там разберет)? Да, множество характеров, любови-моркови и прочих разностей, а военных-то действий не так уж и много, да и описаны они не четким умом аналитика, а абы как. Как сказали бы офицеры тех лет – «что со шпака возьмешь?» Как раз эпическая сторона у товарища Бострома и хромает.
А Елена Семенова – не шпак. Она видит не хаотическую массу, где все куда-то вдруг подхватываются, а причины суматошного на первый взгляд движения, волю, его направляющую. Как шахматист, она все пытается мысленно переиграть проигранную партию заново – не той фигурой надо бы пойти, а уж коли там ошибка, так уж здесь бы, здесь…
Скорей в моей памяти всплыли (пусть кто-то тут и ухмыльнется) страницы «Унесенных ветром». Оговорюсь сразу – «душка» Ретт Батлер ничего, кроме зубовного нытья, у меня не вызывает. Не потому, что характер плохо выписан, он выписан куда как хорошо. Но Маргарет Митчелл отнюдь не считала, живописуя Ретта и Скарлетт, что лепит образцы для подражания. Изумительные актеры (Кларка Гейбла и Вивьен Ли даже и сравнить-то нельзя с унылым Лесли Говардом и скучной красавицей Оливией де Хевилленд) – и готово дело. Публика восхитилась вовсе не теми, кто достоин восхищения. Но Маргарет Митчелл прежде всего – человек, пронзительно знающий, постигший динамику войны, ее нерв. Невозможно без томленья душевного читать о боях за железную дорогу, о том, как южане умирали, бросая последний свой взгляд на убегающие вдаль полоски металла – единственную надежду армии. О том, как северяне зажимали Атланту в клещи, о ее осаде и падении…
К сожалению, вымышленные герои Семеновой уступают и митчелловским, и ее же собственным реальным историческим. Вымышленные персонажи – вполне правдоподобны, нимало не выбиваются из контекста эпохи, что тоже довольно важно в наши дни, когда литераторы, ничтоже сумняшеся, помещают в любое время и любое место постсоветских дурно воспитанных невротиков с их мозаичным сознанием. Но все же они несколько схематичны, не выпуклы, условны.
Зато Корнилов, Колчак, Деникин – словно фильм смотришь, и фильм этот – отнюдь не «Адмиралъ».
«Офицеры и штатские, юнкера и студенты, женщины и старики – то была еще не армия, но некий стихийный табор, в мареве беженства не успевший запастись в дорогу даже самым необходимым. И вот, в ночном мраке, старый и больной генерал Алексеев, опираясь на палку, первым перешел застывший зимний Дон, осторожно ступая по начинающему таять льду, вслушиваясь в его недовольный треск…
Перейдя, не удержался, сказал Деникину с горечью:
– Не знаю, будем ли живы…»
Скупо, жестко, пронзительно. Елена Семенова – несомненный реалист, что, говоря по совести, немного чуждо такому убежденному приверженцу романтического метода, как автор этих строк. Но не отдать должного – нельзя.
С некоторыми историческими оценками Семеновой хочется спорить… Нет, ничуть не хочется! Не хочется потому, что сотни страниц эпопеи кричат от боли, что Краснов не нашел общего языка с Добровольческой армией, что Деникин не пришел к согласию с теми, кто считал преждевременным поход на Москву… Что состояли Белые силы не из сошедших с небес лучезарных паладинов, а из членов общества, в достаточной мере растленного и разложенного десятилетиями вольнодумства, причем степень разложения этих людей была различна. И если на то, чтобы вместе встать за Отечество, их достало, на то же, чтобы выработать единую идейную платформу, – нет. Когда писатель так печалится о роковых нестроениях внутри одной силы (одной, но не единой, разделившейся в самой себе), с ним как-то совсем не хочется спорить.
Важно не то, в чем Семенова права, в чем, быть может, заблуждается. Важно другое – написан серьезный и основательный труд, в котором без тени сомнения сказано, кто воевал на стороне Добра. Сказано и доказано. За что и хочется молвить спасибо, развернутым вариантом которого и является все написанное выше.
Вот только ни на какие «Букеры» подобные книги сейчас, к сожалению, даже не выдвигают. Впрочем, что нам до них? Пускай тешатся друг дружкой.
|
